Мыс Кастрон

Символом Балаклавы с тех пор, как человек посредством архитектуры смог заявить власть над пространством, является крепость на обращенном к городу северном склоне горы Кастрон. Дикий вид опустевшей крепости одинаков для изображения городка как на старых дагерротипах, так и на современных цифровых фотографиях.

Утес, как любят называть гору здешние жители, первым обращает на себя внимание очутившегося в Балаклаве человека, и как бы задает плоскость, от которой тянется в меридианном направлении «славная гавань». Да что там плоскость! А. Куприн рисует Крепостную старым чудовищем, «которое, припав грудью к заливу и глубоко всунув в воду свою темную морду с настороженным ухом, жадно пьет и не может напиться». Глаз его — красный фонарь таможенного кордона, щурится в темноте осенней ночи.

Несмотря на то, что крепость существует меньшую часть истории здешнего поселения, известное нам название горы происходит именно от нее. В переводе с греческого, а вслед за ним и латинского, «кастрон» означает крепость, и вся гора поэтому Крепостная. Ороним «кастро» также встречается в горном Крыму в нескольких местах, указывая на менее известные укрепления.

Смотрящий на город северный склон горы гол. Тень на ее вершине создают лишь руины крепости. На первый взгляд деревьям до горы будто бы нет дела. Однако если присмотреться ближе, то можно заметить поросль молодых айлантов прямо под донжоном. Зная экспансивный темперамент этих деревьев, можно сказать, что в относительно скором времени на этом месте будет целая роща.

Есть цветы. Весной здесь радуют глаз крупные кисти асфоделины желтой и ириса низкого. Российский путешественник, естествоиспытатель и географ П. Паллас в наблюдениях, сделанных во время путешествия по Крыму в 1793-94 гг., писал, что «маленький красивый птицемлечник, которого еще нигде не видел, растет на продолжении горы, где построена крепость».

Среди прочих посетителей этих мест он же оставляет наиболее значительный комментарий к строению горы: «Она обнаруживает по направлению к долине на востоке рыхлую, легко рассыпающуюся брекчию, смешанную с известковыми и кварцевыми зернами и гравием, составляющую настоящее отложение морского дна, не достигшее своего полного окаменения». Вдоль моря на восток эта порода смешана с мраморовидным известняком, создающим впечатление красного цвета горы.

Примечательность горы для расположения крепости отмечают все путешественники, склонные к письменному свидетельству. Среди этих выделяются заметки турецкого путешественника XVI в. Э. Челеби. Корабли на Черном море из окон крепости ему кажутся мухами. «На скалах, выходящих в сторону моря, нет крепостных стен, потому что там — упаси Бог, какая пропасть… Удивительно, но из столь высоких скал пробивается вода, и из крепости вытекают источники воды жизни».

На присутствие влаги здесь указывают попадающиеся кустики мяты. До сих пор упомянутый источник радует прохожих. Он находится в балке Кефало-Вриси (греч. «главный источник»). В специальную цистерну в подвале одной из башен крепости вода поступала по керамическим трубам с соседней горы Спилия. Водой из источников Кефало-Вриси Балаклава снабжалась и в конце ХІХ в.

На гору из долины ведут хорошо исхоженные дорожки, выйти на которые, впрочем, не всегда удается с первого раза, попав в какой-либо из тупиков балаклавских улочек. Безошибочно, однако, по этим дорожкам бегали дежурные мальчики, следившие когда-то за рыбьими заводами с высоты Кастрона.

(c) Мартынов Георгий